младший брат и мой спатар, третий в иерархии. Все ружья прикажу собрать — отныне сам ими распоряжаться будешь, мастеров подбирай — деньги дам. Тебе подчинены калараши и резеши — наши однодворцы, которые за господарскую землю обязаны служить мне, а не боярам. Вот их всех и передам под твое начало — это будет одна половина от «малого» войска, другую составляют боярские дружины. Ополчение сзывать буду, как только войска царя Петра в наши земли войдут, припасы для них прикажу заготовить, и царю о саранче отпишу — пусть обозы с собою ведет, а не кареты с придворными дамами, как ты рассказывал давеча мне.

— Ополчение не созывай, ваша светлость, — Стефан впервые назвал Кантемира так, склонив голову. Хоть и брат названный, но тут дела пошли государственные, и субординацию соблюдать нужно.

— Проку от них на поле боя будет мало, если вообще будет польза. Нам лучше брать тех, кто по своей охоте явится. А чтобы жалование не платить, пообещай всем наделы земли или снижение податей вдвое — туркам ведь «отстегивать» их долю не придется. Если победим в будущем, конечно…

— Ты не уверен в том, — у Кантемира выгнулись брови от удивления. — А как же эти новые пули⁈

— Если мы их применим, даже имея отряд в четыре тысячи стрелков, то большой пользы это не даст. А вот если все полки царя Петра такими пулями стрелять начнут, то османам туго придется. Эта задумка предназначена для русских в первую очередь, нужно одержать громкие победы в первых сражения — тогда будет должный эффект от применения новшества. И учти, Дмитрий — пули помогут только в этом году, в следующем турки начнут стрелять ими в ответ по нам. Такие вещи не утаишь, а свинец все отливать умеют — так что скоро все армии их применять начнут.

— У турок больше армия, чем у нас, и ружей в достатке. Соберут новое войско, и мы не устоим…

— Если время напрасно потеряем, то так оно и произойдет. А если разумно используем, то османы могут жестокий урок уже от нас одних получить. И поверь — вот это оружие не так легко воспроизвести будет. А если технологию, не такую и сложную, в тайне сохраним, то определенное преимущество надолго приобрести сможем!

***

Человеческая мысль странная — на протяжении нескольких веков военные думали по шаблону, имея только один тип пуль, одной формы — круглой, отличных лишь по весу. Но со второй четверти XIX века начался самый настоящий творческий бум. а потому нет ответа на вопрос — почему это не случилось раньше, ведь простые решения должны напрашиваться⁈

Глава 10

— Занятная вещица, знал, что «земляное масло» горит, но не думал, что такой яркий светильник можно сотворить. Как и «греческий огонь» — его ведь водой потушить невозможно, Стефан.

Антиох Кантемир, старший брат господаря, и сам бывший дважды правителем Молдавии, еще раз полюбовался на новшество, в котором любой «попаданец» из будущих времен узнал бы керосиновую лампу. Нефти на территории будущей Румынии хватало, ведь спустя каких-то полтора века она уже прочно войдет в обиход, и лампы будут освещать улицы Бухареста — первый случай в мировой истории, кстати.

— Не совсем так, — пожал плечами бывший офицер ПМР, а ныне самый натуральный феодал, каковым он всегда именовал себя с усмешкой. Но за почти два месяца пребывания в новом для себя, и «старом» для истории, мире, Стефан обвык, чувствуя себя в нем как-то привычно, обыденно что ли.

— Это не «греческий огонь», а смесь на него очень похожая по своему воздействию — напалм. Но пусть будет «греческий огонь» — так понятнее для всех. Ты представить не можешь, насколько далеко зашли средства убийства и войны. И поверь — о них лучше не знать — не все из будущих времен принесет пользу, скорее вред будет, и большой, откровенно говоря.

— Ты прав, о таком лучше не знать, — совершенно спокойно отозвался Антиох, хотя, вне всякого сомнения, новшества его крайне заинтересовали. Впрочем, если исключить военное дело, таковых было мало, и то все были сделаны местными умельцами, причем сам Стефан скорее исполнял роль консультанта и чертежника. Это керосиновая лампа с перегонным агрегатом, причем в двух видах — для нефти и изготовления спирта. И волочильный станок для листового серебра и золота, с механизмами для чеканки монет. Во всем остальном «попаданец» просто не участвовал — там сам господарь проявил кипучую энергию. Хотя, по большому счету, это были подготовительные работы, ход которых приходилось скрывать не только от турецкого эфенди, но и бояр, что могли предать в любую минуту.

Стефан хорошо знал, что оба старших «брата» кропотливо, как пауки, начали плести паутину заговора, подготовку будущего выступления против Турции. Причем преждевременного в отличие от предначертанных событий, до начала выступления оставалось ровно месяц. Но если старший брат провел время в дороге, то два младших трудились каждый день чуть ли не до посинения. И при этом старались не взбаламутить «болото» раньше времени, ведь любая утечка информации могла привести к катастрофическим последствиям, с возможной мучительной казнью

— Как с нашим выступлением?

— Будет полностью готово к середине марта, Антиох, — негромко произнес господарь — говорили они полушепотом, памятуя, что у стен могут быть уши, хотя на карауле стояли проверенные долгой службой роду Кантемиров люди. Но звону золота порой подвластны нестойкие человеческие души — не каждому дано устоять душой перед алчным соблазном, даже ученик продал учителя за пресловутые тридцать сребреников.

— Набрали восемь тысяч ратных людей, но на них мало оружия. Того, что передал князь Волконский, недостаточно — всего полторы тысячи фузей и пистолей. Но большего у него просто нет — он и так отдал все, что смог. Благо пороха у нас будет в достатке — в черной земле много селитры, ее копают, повозок набрали в достатке. Приказал ставить варницы, скоро начнут выделку. Сера тоже имеется, уголь в ямах уже заготавливают. К середине марта многие суда успеем доделать и вооружить.

Антиох кивнул головой, выслушав ответ. Стефан посмотрел на Дмитрия — господарь выглядел утомленным, глаза были покрасневшими как у кролика. Именно он стал главной заводной пружиной их заговора — на «семейном совете» в середине декабря братья Кантемиры решили начать выступление гораздо раньше, не дожидаясь подхода главных сил русской армии. И на то были причины — если поход Буджакской и Белгородской орд состоится в установленные сроки, то будет грешно не воспользоваться моментом. Необходимо пройтись мечом и огнем по опустевшим татарским кочевьям Буджака, и выйти на Дунай. Одновременно попытаться овладеть Бендерами, и желательно хитростью, без осады — эта крепость наглухо перекрывала обратную дорогу орде к пепелищам родных кочевий. И тем самым овладеть всей Бессарабией, отторгнутой век назад османами, и более никаким захватчикам эту землю не отдавать!

Дерзкий до неимоверности план, но Кантемиры решили рискнуть, прекрасно понимая, что если действовать так, как они и совершили, то поражение будет неизбежно. Ведь если нельзя правильно воевать, потому что такие шаги приведут к катастрофе, то нужно прибегнуть к нетривиальному варианту и несколько ускорить ход тех событий, о которых заранее известно. А вот такой шаг сулил огромные перспективы для Молдавского государства в будущем, главной из которых было избавление от османского ига на полтора века раньше определенного историей.

Шпионов в Бендерах и по всей Бессарабии у Кантемиров хватало, так что информация поступала нескончаемым потоком. Гетман Орлик с королем Карлом и калги Бахти Гиреем через неделю должны были покинуть Бендеры, под стенами которых собралась двадцатитысячная татарская орда. Прокормить такое воинство чрезвычайно трудно, так что поход никто не отменит, тем более крымский хан Девлет Гирей уже повел набегом свои тысячи на Слобожанщину, и там уже вовсю идут бои.

История, как знал Стефан, тем самым пошла по «накатанному пути» — татарско-польско-казацкий поход на правобережную Украину должен состояться в тоже время.

Вот только ситуация теперь уже стала принципиально иной — царь был заранее уведомлен